– Здравствуйте, Татьяна Георгиевна. В честь Вашего восьмидесятилетия, которое отмечается 2 октября, хотим взять небольшое интервью. Расскажите, пожалуйста, о первых шагах в музыке, о начале пути как педагога.

– Первые мои шаги были достаточно давно. Моя мама очень любила музыку, и, когда я родилась, купила у соседки пианино, которое стало моим первым и самым важным подарком. С этим инструментом я выросла и прожила всю жизнь, на нём же и занималась. В пять лет начались мои первые уроки музыки у Ариадны Анатольевны Кашпуровой, которая позже порекомендовала отдать меня в музыкальную школу. Уже через год я поступила к Фриде Соломоновне Рапопорт, а в 1946 году меня приняли во второй класс «десятилетки» [ныне – Республиканская гимназия-колледж при Белорусской государственной академии музыки, – прим.ред.] в класс к Николаю Николаевичу Гашкевичу. Именно у него я училась 6 лет до приезда Ирины Александровны Цветаевой. К сожалению, в 1955 году она уехала в Москву.

В это время я занималась с Георгием Николаевичем Петровым, известным музыкантом и педагогом. Он преподавал в школе и училище, а также был концертмейстером оперного театра. У Георгия Николаевича я училась всего один год, после чего он ушёл на пенсию. Ирина Александровна (Цветаева) продолжала следить за моими успехами. Она очень хотела, чтобы я перевелась в Москву, договорилась с Обориным о прослушивании, однако мама меня в Москву не отпустила. Полгода я занималась сама, а во втором полугодии Ирина Александровна вернулась из Москвы и я снова поступила к ней в класс. У неё я и закончила школу.

Если говорить о студенческих годах, то они были яркими и насыщенными. Помимо занятий за инструментом и посещения лекций, я очень много занималась спортом: была капитаном сборной команды консерватории, тренировалась у чемпионки мира по скоростному бегу на коньках Зои Францевны Большаковой, могла 50 километров в день пройти на лыжах.

Моё окончательное становление как музыканта и педагога произошло во время учёбы в Ленинграде. Продолжила я своё обучение в Ленинградской консерватории, в ассистентуре у профессора Татьяны Петровны Кравченко, солистки Ленинградской филармонии. Она была прекрасным педагогом, воспитавшим большое количество профессиональных музыкантов. Среди её учеников – лауреаты конкурса Чайковского. Будучи её ассистенткой, я ходила на все уроки Татьяны Петровны, во время которых записывала в тетрадь все её высказывания и замечания. Иногда Татьяна Петровна доверяла мне заниматься со своими студентами. Одним из них был Инь Чэнцзун, который получил вторую премию на конкурсе Чайковского в 1962 году.

Живя в Ленинграде, практически невозможно не влиться в насыщенную культурную жизнь города. Жила я вместе с Леночкой Соломахо – племянницей Анатолия Васильевича Богатырёва. Вечером после занятий мы ходили то в театр, то в филармонию. Филармония была нам очень доступна, мы могли посещать потрясающие концерты, где выступали такие выдающиеся личности, как Бенджамин Бриттен, Мстислав Ростропович и другие. Несколько раз посчастливилось бывать в классе у Мстислава Леопольдовича, где кипела невероятная творческая жизнь. Ещё я безумно любила посещать Эрмитаж, обожала импрессионистов. Самое яркое впечатление – «Красный танец» Гогена, который висел на третьем этаже на всю стену перед входом в зал.

Что касается моих первых профессиональных шагов, то, будучи студенткой, я работала концертмейстером в классах Самуила Львовича Ратнера и Ростислава Анатольевича Лагонды. Это, безусловно, помогло моему становлению как музыканта. Свой самостоятельный педагогический путь я начала 1 декабря 1964-го года, а уже в июне у меня были две выпускницы. Я выпустила свыше 250 выпускников за всю педагогическую деятельность. Работая педагогом, я продолжала выступать в качестве концертмейстера. Конечно, за плечами осталось и множество сольных выступлений.

– Расскажите, пожалуйста, о Ваших выпускниках.

– У меня было много выпускников, однако не все они заявляли о себе на конкурсах – подобных творческих состязаний тогда было намного меньше. Все мои выпускники замечательные ребята – Екатерина Ракуть, Наталья Варивода, Ольга Белинкевич, Ольга Курчанова… Я могу долго продолжать список. Все они могли бы участвовать в конкурсах, но не хотели. Один из самых ярких учеников – Лёша Ищенко, который получил вторую премию на конкурсе Скрябина в Париже. Сейчас он живёт во Франции, даёт концерты, концертирует по Европе. Приятно видеть, что его творческая жизнь успешно сложилась. Хочется вспомнить Катю Колеснёву, которая ныне живёт, выступает и плодотворно работает с детьми в Китае.

– Татьяна Георгиевна, как Вы в целом относитесь к современным исполнительским конкурсам?

– К конкурсам я отношусь по-разному. Не приемлю конкурсы в Италии, которые проводятся спонсорами чуть ли не в каждом кафе. Мне также сложно воспринимать серьёзно такие конкурсы, как в Бресте под Парижем. Я считаю, что не должны быть в жюри те педагоги, чьи ученики участвуют в конкурсе. В этом случае сложно говорить о справедливости судейства, да и наше искусство очень субъективно: кому-то нравится одна трактовка, кому-то иная. А большие конкурсы, такие, как конкурс Чайковского, дают возможность музыканту выйти в люди, в свет, показать себя. Но многие музыканты не участвуют в конкурсах, что не помешало им стать известными. Если есть желание, способности и возможности, то конкурсы могут помочь раскрыться по-новому.

– Татьяна Георгиевна, может быть, у Вас есть педагогическая стратегия, некие ориентиры – общие или особенные для каждого ученика?

– Моё педагогическое кредо – научить студентов внимательно читать текст. Помнится, у Татьяны Петровны Кравченко был интересный способ разучивания и разбора текста: брать сочинение и, пусть даже не по тем нотам попадая, всматриваться в текст, читать его, делать пометки карандашом (смену настроения, тональности), а потом уже начинать разучивать. К сожалению, студенты часто сначала выучивают текст, а потом начинают думать о музыке. На мой взгляд, это неприемлемо. Большую сложность у студентов вызывает аккордовая техника, где необходима собранность, оркестровость, одновременное слышание всех нот в аккорде. Также очень важна аппликатура, особенно та, которую написали композиторы-пианисты: Рахманинов, Лист, Скрябин. Основная задача педагога – это научить разбираться в нотном тексте: здесь и динамика, и артикуляция, и агогика, и многие другие аспекты.

– Татьяна Георгиевна, скажите, какие перспективы Вы видите у нашей профессии?

– Во все времена есть люди, преданные музыке, не мыслящие без неё жизни. Я очень надеюсь, что профессия музыканта существует и будет существовать, потому что она несет радость, дарит свет.

– Что Вы можете сказать о тенденциях развития современного фортепианного исполнительского искусства?

– Можно долго спорить по поводу моды на быструю и техничную игру. Отрадно видеть, что уже даже на конкурсе Чайковского отходят от увлечения техникой, отмечают необходимость смотреть вглубь сочинения. Ведь всё-таки Музыка – это настроение. Рояль всегда был певучим инструментом. Если же в игре, кроме техники, нет ничего – мне сложно с ней согласиться. Сейчас исполнительство развивается больше в скорости. Я это не поддерживаю, мне это не нравится. Другое дело, если я слышу краски, содержание, красивое звучание рояля, мягкое, сочное, пусть и в быстром темпе – я не буду иметь ничего против этого. Меня потряс Денис Мацуев со своей записью «Петрушки» Стравинского. Он играл в невероятных темпах! Но я будто воочию видела эту куклу: то печальную, то грустную, то веселую. Образ можно было не только услышать, но и увидеть. Это меня потрясло.

– И в завершение беседы, что бы Вы пожелали нашим выпускникам?

– Хочу пожелать им крепкого здоровья. И, конечно же, любить свою профессию.

– Большое Вам спасибо, Татьяна Георгиевна! Желаем здоровья, терпения и хороших способных студентов.

Беседу провели Ольга Медведева (фортепиано, II курс), Наталия Коротина (старший преподаватель кафедры концертмейстерского мастерства, аспирантка кафедры музыкальной педагогики, истории и теории исполнительского мастерства).